Давным-давно в далекой-далекой галактике

Где-то в 100 световых годах отсюда, прямо за углом по галактическим меркам, вращается себе планета, такая же синяя, с океанами, горами и, возможно, даже с чем-то, что обожает кофе по утрам. Космос в последние годы словно решил напомнить, что он не просто тёмное нечто с блестяшками, а настоящий калейдоскоп миров, где у каждой звезды — свой характер, а у каждой планеты — своя история. Некоторые из них кажутся до боли знакомыми — как сцена из любимого научно-фантастического фильма, только без титров и бюджета в 200 миллионов. У других — условия, в которых даже таракану скафандр понадобится. Но что, если мы смотрим на всё это не просто с научным интересом, а с лёгким чувством дежавю? Что если космос — это не только бескрайняя пустота, но и зеркало, в котором мы ищем отражение самой Земли, только помоложе, постарше или без пробок в час пик?

Когда на краю пустынной планеты Татуин сын Энакина юный Люк Скайуокер стоял и смотрел вдаль, два солнца медленно тонули в закате. Этот кадр из «Звёздных войн» навсегда остался в памяти зрителей — как мечта о другом, большем мире.

Спустя десятилетия, в 2011 году, фантазия обрела научное подтверждение: телескоп Kepler впервые зафиксировал брата-близнеца Татуина - реальную «планету с двумя солнцами» — Kepler-16b. Она вращается сразу вокруг двух звёзд и находится примерно в 200 световых годах от Земли. Как и Татуин, эта экзопланета погружена в свет двойной звезды. Там тоже можно представить двойной закат — два солнца, исчезающих за горизонтом.

Но Kepler-16b — не пустыня, а холодный газовый гигант, по размеру сравнимый с Сатурном. Его атмосфера плотна и враждебна, поверхность недоступна, а температура слишком низка для жизни в земном понимании. В отличие от Татуина, он не греет, а отталкивает.

Сатурн — шестая планета от Солнца. Лететь до него при нынешнем уровне технологий чуть больше 4 лет. Гигант, окружённый сверкающими кольцами льда и пыли. Его красота обманчива: под плотной атмосферой бушуют ураганы, а давление раздавит любой корабль. И всё же именно Сатурн стал в фильме «Интерстеллар» вратами к другим мирам. Возле его орбиты находится червоточина — искусственно созданный путь к другой галактике, к звёздной системе с тремя потенциально обитаемыми планетами. Одна из них — планета Миллер. На поверхности этой планеты, расположенной катастрофически близко к черной дыре Гаргантюа, время течёт иначе. Волны высотой в горы катятся по бескрайнему океану. Это место, где время и гравитация плетут жестокую петлю, где иллюзия спокойствия скрывает смерть. Можно ли представить себе подобную планету в реальной Вселенной? Да. Одной из наиболее правдоподобных кандидаток являются экзопланеты TRAPPIST-1d, e и f в созвездии Водолея на расстоянии 40 световых лет от Солнца. Они обращаются вокруг холодного красного карлика, в плотной гравитационной связке, настолько тесной, что планеты способны влиять друг на друга приливными силами. Эти силы могли бы вызывать колоссальные приливы, подобные тем, что мы видим у Миллер. На планете TRAPPIST-1e, например, возможно наличие океанов и условий, близких к земным.

"Я не собираюсь умирать здесь." — сказал Марк Уотни, одинокий инженер-ботаник, оставшийся на красной планете. Его история — не просто борьба за выживание, а гимн человеческому разуму, упрямству и чувству юмора. Марс в фильме «Марсианин» предстаёт суровым, величественным и одновременно до боли земным: холмы, скальные обрывы, бескрайние равнины пыльных бурь и сухих каньонов. Но, удивительно, подобные ландшафты можно найти и на Земле. Одно из них — грязевые вулканы Гобустана в Азербайджане. Эта странная местность с бурлящими кратерами, трещинами и глиняными потоками кажется вырванной из марсианского ландшафта. Она лишена зелени и наполнена пепельной тишиной — словно именно здесь Уотни делал свои первые шаги. В Египетских пустынях — Белой и Чёрной (Фарафра) — контрасты завораживают: тёмные вулканические образования сменяются белыми, почти скульптурными известняковыми структурами. Если Марс может быть поэтичным — то это именно тот случай. В таких местах, среди песчаных вихрей, вполне мог бы застрять марсоход Уотни, напевая: «Я всё ещё жив. Сюрприз!»

Далее — плато Устюрт и урочище Бозжира в Казахстане. Эти гигантские известняковые шпили, плато, уходящее за горизонт, пыльные равнины и космическая тишина делают это место одной из самых "внеземных" точек на планете. Здесь природа словно замерла, и ты чувствуешь себя на краю Вселенной. "На Марсе нет спешки. Только ты и время, которое идёт совсем иначе." Марс живёт в пейзажах нашей планеты и в безмолвии наших пустынь.

Мир песка, жары и ожидания. «Пустыня берёт — пустыня даёт», — говорит герцог Лето Атрейдес, глядя на безбрежные барханы Арракиса. Этот мир из «Дюны» кажется далеким и фантастическим, но на самом деле он куда ближе, чем мы думаем. Посмотрите на Руб-эль-Хали в Объединённых Арабских Эмиратах — одна из самых пустынных и безжизненных территорий на планете. Там, как и на Арракисе, ветер движет песок в высокие волны, а горизонт исчезает в горячем мареве. Именно здесь, в этих песках, съёмочная группа фильма Дюна воплотила ожившую фантазию Герберта.

В Сахаре — особенно в египетской её части — песок почти поёт под ногами. Дюны поднимаются и опускаются, словно дыхание гиганта. Когда Пол Атрейдес вглядывается в пустыню, слыша гул приближающегося червя, невольно вспоминаешь, как в Сахаре песок может вибрировать от ветра так, что кажется — земля живая. На юго-востоке Грузии, в Вашловани, нет океана песка, но есть сухие холмы, трещины земли и редкие кусты, борющиеся за жизнь. Это — Арракис в миниатюре, будто северная окраина великой пустыни. А вот Аль-Ула в Саудовской Аравии — это величественные каньоны, арки, песчаники. Закат здесь делает землю красной и оранжевой, как специи Арракиса в фильме. «Без движения — смерть», — учил Пол Атрейдес. И пустыня, будь то вымышленная или реальная, подтверждает это. Земля хранит образы далёких миров — нужно только присмотреться.